Сегодня интернет-зависимостью страдает каждый второй посетитель Сети. Психологи считают ее психическим заболеванием, не менее опасным, чем алкоголизм и наркомания. Однако специалистов, помогающих от него избавиться, на постсоветском пространстве мало – всего несколько человек. Это при том, что число «интернет-больных» растет в геометрической прогрессии.

Новые известия приводят откровения одного из безнадежно запутавшихся в Сети, которому на неделю пришлось расстаться с электронным приятелем: «В первый день чего-то не хватает, но еще терпимо. Плохое настроение можно списать на погоду. Раздражительность – на бессонную ночь. Второй день принес потребность в свежей информации, которую еще можно утолить просмотром телевизора. Остается время на чтение пришедшей в прошлые недели корреспонденции. Можно, не торопясь, на нее ответить. На третий день самочувствие ухудшается, возникает острая необходимость услышать аськино «О-О» (имеется в виду стандартный звук программы ICQ, раздающийся при получении нового сообщения. – «НИ»). Стрелка барометра настроения мечется между штормом и ураганом. День четвертый – пик кризиса. По квартире летают бумаги, книги, компакт-диски и куча прочей дребедени. Повышенный до предела физический тонус требует немедленной разрядки. День пятый – началась глубокая апатия, которая продолжалась до момента возвращения в Сеть».

По словам врачей, мерцание монитора вызывает нарушения зрения, снижение аппетита. Привычка взбадриваться кофе или чаем расстраивает желудочно-кишечную систему. Пребывание в замкнутом и пронизанном электромагнитными полями помещении ведет к расстройству иммунитета. Затекающие ноги, приученные к одной и той же позе раба на галерах плечи, кисти, шея провоцируют головные боли, нарушения опорно-двигательной системы, проблемы с сердцем, сосудами и мочеполовой системой.

Но это, как отмечает издание, цветочки. Ягодки вызревают в психике. «До сих пор в России интернет-зависимость рассматривается как одна из форм азартного поведения, – рассказал психотерапевт и нарколог Владимир Есаулов. – Однако, без сомнения, это определение сегодня должно быть пересмотрено. На подходе другая характеристика интернет-зависимости, которой страдает половина пользователей Сети, – именно как психической болезни. Причем приобретшей характер эпидемии. Но специалистов, способных помочь подхватившим этот вирус, критично мало – у нас в стране их буквально несколько человек».

Проблема сетевой болезни привлекла внимание медиков еще в 1994 г. Тогда американский психиатр Кимберли Янг разместила на созданном ею веб-сайте специальный вопросник и получила около 500 ответов, авторы 400 из которых были признаны, согласно разработанным г-жой Янг критериям, интернет-зависимыми. В конце 90-х в США и Европе открылись первые консультативно-психотерапевтические службы по проблематике IAD (сокращенный термин Internet Addiction Disorder – «зависимость от Интернета»). В эти же годы вышли первые монографии по данной проблеме.

Кимберли Янг приводит четыре признака зависимости от Интернета:
- навязчивая потребность проверить электронную почту,
- постоянное желание очередного выхода в Сеть,
- жалобы близких на то, что человек проводит слишком много времени за компьютером,
- их сетования на растущие расходы на Интернет.

Один из первых психиатров, обративших внимание на это явление, Марк Гриффитс, делит интернет-зависимых на две группы:
- Аддикты (зависимые) 1-го порядка чувствуют себя в приподнятом настроении во время игры или пребывания в чате. Компьютер для них – средство получить социальное вознаграждение.
- Аддикты 2-го порядка используют компьютер для бегства от серьезных проблем в своей «невиртуальной» жизни. Однако это деление весьма условно.

Согласно результатам исследований психологов, чаще всего интернет-зависимые проводят время в чатах, форумах и дневниках (37%), режутся в он-лайн игры (28%), участвуют в телеконференциях (15%), проверяют почту (13%). И совсем небольшой процент людей пользуется Сетью по прямому назначению – для выуживания необходимых справок и новостей.

Установлено, что подавляющее большинство больных (91%) пользуется в Сети сервисами, связанными с общением. Но вот вопрос: чем отличается общение вживую от общения по Интернету? Нет ничего плохого в том, что человек знакомится в Сети, подбирая новых друзей по общим интересам. По мнению психиатров, тут есть четкая аналогия с алкоголизмом. Если человек принимает стопку с друзьями, то какой же он алкоголик? А вот если начинает выпивать в одиночку – это прямой путь к болезни. Точно так же нельзя назвать зависимым человека, сидящего за монитором с приятелем или девушкой, с которыми приятно проводит время и вне компьютера. Даже не каждый геймер, вопреки распространенному мнению, зависим. Если подросток режется в игрушки с друзьями, а потом идет играть с ними же в баскетбол – это вполне здоровый человек. Так что в основе интернет-зависимости почти всегда лежит одиночество, отсутствие других вариантов времяпрепровождения.

«Несколько часов в день посвящаю ведению дневника в «Живом Журнале», – говорит одна из пациенток доктора Есаулова москвичка Елена. – Но странное дело: вроде бы говоришь с людьми, делаешь им комплименты, рассуждаешь на философские темы, а когда встаешь из-за компьютера, в голове пустота. И еще острое сожаление о потерянном времени».

Главенствующим фактором, благодаря которому интернет-зависимость получила такое широкое распространение, является анонимность в Сети. Люди, как правило, не называют своего настоящего имени, предпочитая клички-«ники». Психологи считают, что человек в Сети сбрасывает свою социальную маску и остается «в чем мать родила» – со всеми фобиями, комплексами и тайными влечениями. С другой стороны, пользователь может подобрать себе какую угодно маску – беззубая старуха может строить глазки подростку, изображая невинную маргаритку, юный очкарик изображает из себя зрелого мужа, наводя страх на оппонентов по форуму.

А есть ли иммунитет против интернет-эпидемии, спрашивают Новые известия? Медики уверены, что существует врожденная предрасположенность к сетевой зависимости. Разумеется, ребенок не терзает компьютер в утробе матери. Однако такие черты характера, как скрытность, замкнутость, физическая немощь, имеют как социальный, так и генетический характер. Как правило, киберзависимый человек – это ранимый интроверт, страдающий фобиями, неуверенностью в себе и оттого ищущий безопасного общения. Главная привлекательная черта дружбы с компьютером – он позволяет мгновенно уйти от реальности, от эмоциональных проблем, даже от серьезных житейских сложностей (обилие работы, трудности в учебе, внезапная безработица, семейные неурядицы). Всех зависимых отличает раздвоение личности. Можно сказать, у каждого есть виртуальный двойник. И каждый терпит поражения в реальном мире.

В лечении интернет-зависимости главное – доказать человеку, что живое общение привлекательнее виртуального. Вырвать человека из Сети, приобщить к другим интересам – задача вполне разрешимая. Но если не заниматься исправлением глубинных причин его поведения, вполне может оказаться, что взамен изгнанного беса придут семь новых, более коварных. Вырвавшийся из Сети может, например, удариться в пьянство, подсесть «на иглу» или вступить в тоталитарную секту.

Борьбе с киберзависимостью психологи мира уделяют все большее внимание, отмечает издание. Во многих странах созданы специальные реабилитационные центры, правда, небольшие и довольно дорогостоящие. Так, в клинике, недавно открытой в Амстердаме, сутки пребывания обходятся в 500 евро. Намного дешевле курс лечения обойдется в Пекине – 48 долларов за день. Правда, и ситуация там другая: в КНР интернет-зависимость признали национальной проблемой. И методы борьбы со слишком активными пользователями народного Интернета Китая радикальны – принудительное, а не добровольное лечение. Сроки исцеления внушают оптимизм – всего две недели приема лекарств, психотерапии и… физических упражнений. Причем упор сделан именно на последний метод: ведь большинство пациентов привыкли засыпать и просыпаться перед монитором и никогда не делают зарядку. Вот врачи и пытаются восстановить нормальный режим дня.